O'zbekiston ERK Demokratik Partiyasi

Алишер Таксанов: Тирноқ остидаги кир тозаланмаса, у организмни захарлаши мумкин

Алишер Таксанов: Тирноқ остидаги кир тозаланмаса, у организмни захарлаши мумкин
178 views
11 July 2012 - 9:20

Ушбу суҳбат бундан ярим йилча аввал бўлиб ўтган эди. Ўша пайтда, ҳозирда АҚШда яшаётган бир журналист дўстим билан келишган ҳолда, хорижда истиқомат қилаётган Ўзбекистонлик журналистлар билан суҳбатлар сериясини уюштирмоқчи эдик. Саволлар тайёрланди ва уни тарқатдик. Биринчилардан бўлиб, Швецарияда истиқомат қилаётган Алишер Таксановдан жавоб келганди ўшанда…

 Кейин журналист дўстим ҳаётида катта ўзгаришлар бошланди: у оиласи билан яшаш жойини ўзгартирди. Менда ҳам бошқа ишлар кўпайди ва ҳамкорлигимиз бир муддат тўхтаб қолди.

Яқинда машҳур журналист, иқтисод фанлари номзоди Алишер Таксановнинг жавобларини яна бир бор ўқиб кўрдим ва уни сайтларда чоп этишга қарор қилдим.

 Сиз ҳам бу суҳбатни ўқинг ва журналистнинг журналистика ҳақидаги фикрларига қулоқ тутинг.

 Суҳбат рус тилида эълон қилинаяпти.

 Улуғбек Ҳайдаров, ЎХҲнинг Канада бўлими фаоли

 

ЖУРНАЛИСТ УЧИТСЯ ДЕМОКРАТИИ ВМЕСТЕ СО ВСЕМ НАРОДОМ

 

 1. Что для вас журналистика, как вы понимаете её суть?

Для меня журналистика – это и ремесло, и наука, и политика, и искусство. Ремесло, потому что я должен заниматься этим ежедневно и при этом постоянно оттачивая свое мастерство, смотреть на свой информационный продукт с точки зрения профессионализма. Наука – потому что использую в журналистской практике способы и методы научных исследований, и это позволяет мне оценивать реалии, интерпретировать события, выявлять «подводные течения», быть точным. Говоря о политике, как составной части журналистики, то хочу отметить, журналистика участвует в создании общественного мнения, и сама является барометром такого мнения, доводит до населения информацию о коррупции и неправильных поступках высших чиновников; таким образом, журналистика тоже является инструментом политической деятельности. А умение влиять на эмоции, чувства, желания и поступки людей, воспитывать в них нормы этики и морали, влиять на нравственность – это тоже искусство.

В любом случае, журналистика – это не прислужница чиновников, не царь для общества. Это равный партнер гражданина, желающего жить в справедливом и честном обществе; это один из инструментов, поддерживающих права и свободы человека. Журналистика – не панацея от всех болезней, но и не болезнь, как стараются заявить те, кто боится правды.

Говорят, проституция, журналистика и юриспруденция – три древние профессии. Соединять две последние с первой может тот, кто сам в душе продажен.

2. Кто такой журналист, есть ли точное описание, ярко изображающее человека этой профессии?

Наверное, каждый будет по своему описывать суть и содержание журналиста, и нет необходимости давать новую формулировку. Журналист – устоявшаяся профессия, и у людей есть представление, чем занимается этот человек. Другое дело, что в каких условиях работает он. Если в тоталитарной или авторитарной системах, то журналист – пропагандист и рупор официальной власти; в итоге он не имеет авторитета, ибо постоянно оперирует лживой информацией и вынужден поддерживать недемократичную систему. В демократических государствах журналист ставит своей целью следить за деятельность правительства, как оно исполняет законы и соблюдает демократические правила; выявляет факты коррупции, ставит заслон злоупотреблениям. Иначе говоря, журналист – это «сторожевой пес», который защищает закон и демократию.

 3. Считаете ли вы, что виновником (если можно так сказать) вашей сегодняшней ситуации является ваша журналистская деятельность или есть другие далекие от журналистики причины?

Безусловно, причиной моей эмиграции стала журналистская деятельность. Проработав некоторое время в системе государственного управления, я увидел, какая это «гнилая кухня», насколько коррупционны связи чиновников и насколько продажны правительственные решения. Государство в Узбекистане создано не для народа, а для одной личности, оно обслуживает эту личность, тогда как других бросает на произвол судьбы. Своим оружием против дик татуры я взял слово, и журналистика, на мой взгляд, была самым эффективным средством. Ведь диктатор боится не силы, а именно слова, ибо оно стимулирует людей к активным действиям, к защите своих прав и свобод. И поэтому в отношении журналистов, которые заняли принципиальные позиции, власть ведет борьбу, естественно, самыми подлыми способами. Ведь честных методов борьбы у нее нет и быть не может. Слово «правда» просто не т в лексиконе и действиях правительства Ислама Каримова.

4. Как вы думаете, каким на самом деле должно быть отношение к журналисту во всём мире, есть ли какая-либо универсальная норма?

 Люди должны пониматиь, что журналист не должен быть заложником чьих-то игр, журналист стремится донести до людей информацию, чтобы они принимали решения, не были пассивными к собственной судьбе, а значит, и судьбе страны. Если журналист становится «разменной монетой», то это больше бьет по престижу демократических сил, ценностям, вызывает у людей отторжение и поиск иных, порой самых радикальных и незаконных методов борьбы. Когда пресса не может стать выразителем чаяний и надежд, желаний и проблем обычных граждан, то таким выразителем становится оружие, а это уже чревато серьезным конфликтом.

Есть ли универсальная норма? Она заложена в Пакте о гражданских и политических правах, и там даются нормы деятельности для СМИ и свободы слова. Наверное, нет смысла их пересказывать. Журналист не должен злоупотреблять своей свободой и своей силой.

5. Почему вы считаете, что отношение должно быть именно таким? (к ответу на вопрос-4)

Если журналист начнет играть для какой-то стороны, то проиграет общество, которое доверяет журналисту. Слово – это огромная сила, которая поднимала народы на борьбу с деспотией, захватчиками, против несправедливости и унижения. Играть с эмоциями и надеждами никак нельзя, тем более, злоупотреблять доверием. Ведь стоит обмануть читателей, радиослушателей или телезрителей один раз, и больше никто не прислушается к тому, что скажет в следующий раз представитель СМИ.

К сожалению, рейтинги СМИ в довериях населения не всегда высоки, ибо уж больно часто журналисты преподносят события однобоко, или искажают, или обманывают, что наруку определенным силам.

6. Согласны ли вы с утверждениями о том, что журналист на самом деле является оружием в чьих-то руках?

Журналистика – это средство доведения информации до населения, и это оружие, если речь идет о борьбе с несправедливостью и беззаконием. Другое дело, что нет приборов, позволяющих определять пороговые значения такой борьбы. Когда говороят о преступности среди иностранцев-мигрантов, нужно ли указывать этническую принадлежность или религию, чтобы вызвать волну недовольства против всех представителей этой группы? Или следует ли говорить, что все врачи не умеют лечить, если они выучились в институте, где высок процент мздоимства? Или стоит ли умалчивать о принудительном детском труде или поборах в школах, а вместо этого твердить, что национальная модель образования признана во всем мире, основываясь на прикормленных специалистах? Однобокий подход становится опасным. Это все равно что больного успокаивать сказками, не давая никаких лекарств, мол, все само собой пройдет.

Журналист сам должен оценивать свою позицию и свою роль в обществе, свои задачи. Конечно, есть те, кто выполняет программу, заложенную учредителями СМИ, и это вполне допустимо, а не нравится она тебе – ищи другое место. Существует информационный рынок, и там может найти себе место любой журналист, который хочет проводит политику, исходя из своих внутренних убеждений и нравственных позиций, причем как в одиночку, так и путем объединения с единомышленниками. Главное, что потребители такого продукта получат самую нужную, полезную и правильную информацию. Доверие зарабатывается честным отношением к профессии.

Но не могу утверждать, что журналистика не становится оружием в чьих-то руках. Смотрите на деятельность официальных СМИ, там же идет политическая борьба против тех, кто не согласен с действующей властью. А бывает и так, что альтернативная пресса тоже использует грязные методы, что ставит ее в один ряд с такой же лживой пропагандой правительства, не делая нисколько лучше. Например, недавно распространенная информация об андижанской студентке, обучавшейся, якобы, в Германии, которая совершила суицид в знак протеста принуждения ее со стороны милиции совершить террористический акт против лидера оппозиции – это подлый трюк, после чего остается нехороший осадок в душе. Подобные методы недопустимы, и кроме презрения они ничего не вызывают.

Говорят, кто платит, тот заказывает музыку и танцует девушку. Конечно, журналист не обязан работать бесплатно, ибо за свой труд должен получать оплату. Только всегда можно найти СМИ, где точность информации важнее, чем поддержка стороны, которая стремится удовлетворить корыстные цели. Выбор – это самое лучшее положение для журналиста. Информация – это продукт, который можно и нужно продавать, но при этом следует давать гарантии «качества» этой продукции.

7. Насколько соответствует своей профессиональной деятельности узбекские журналисты? (журналисты местных узбекских СМИ).

Не хотел бы критиковать коллег по перу, работающих в зарегистрированных изданиях. Ибо мы просто находимся по разную сторону баррикад. Те, кто работает в официальных СМИ, порой искренне верят, что действуют для торжества свободы и справедливости, спокойствия и мира, и поэтому стремятся не писать о проблемах, чтобы не усложнять итак не простую жизнь людей. Своими статьями они хотят раскрыть светлые стороны жизни, и тут они тоже правы.

Но нельзя людей кормить только одной пищей, ведь они видят, что есть проблемы, и пока о них не заговорят, проблемы решать те, кто это обязан по закону, не будут, а сами собой они не исчезнут как в сказке. Сколько не говори «халва» – слаще во рту не становится. Журналистика на то и дана, чтобы изменить негативные явления в позитивные, но не путем гипноза и одурманивания, а стимулирования к действиям. Журналистика – многопланова, есть те, кто пишет о проблемах, а есть те, кто пишет о позитиве, и пускай они будут все на информационном пространстве. Не нужно перегибов.

Иногда я слышу, что независимые журналисты ищут грязь под ногтями. Но если грязь не вычищать, то инфицируется весь организм. В этом смысле у журналистики «санитарное» предназначение, и этого не стоит стыдиться. Вы же говорите врачу о своих болезнях, милиции – о преступлении, сантехнику – о засоренных трубах, то почему боятся следует журналиста, который тоже хочет помочь исправить ситуацию?

Думаю, что узбекские журналисты с профессиональной точки зрения хорошо подготовлены. Другое дело, насколько они готовы выполнять свои задачи или им приятнее и безопаснее быть не «сторожевыми псами», а «ласковыми котятами», мурлыкать в унисон власти.

И еще, что мной было замечено за годы работы в СМИ. Многие окончившие профильные факультеты предпочитают работать в иной сфере, но не в журналистике. А в журналистику идут люди, получившие образование в других сферах – экономике, юриспруденции, истории, политологии, медицине, технических науках. Получается так, что они лучше всего знают свою сферу, и могут преподнести читателям и телезрителям информацию с большей эффективностью и точностью. Так что журналистами становятся не по диплому, а по призыву души.

8. А насколько соответствуют своей профессиональной деятельности журналисты предоставляющие информацию для альтернативных СМИ?

Альтернативные СМИ тоже не безгрешны, увы. Тоже искажают информацию, чтобы усилить негативную сторону противника. Но если противник в грязи, то зачем придумывать «грязь», ведь от этого он не станет белее, а вот самому испачкаться придется.

Но в любом случае, альтернативная журналистика необходима. Пока не существует свободного рынка информации, а власть стремится узурпировать информационные потоки, то альтернативная пресса будет доводить до людей иное мнение о событиях или говорить о том, о чем умалчивает правительство. И никакая блокировка Интернета или таможенный контроль за ввозимой прессой, «радиоглушилки» и убийства оппозиционных журналистов не помогут властям.

Хочу сказать, что свободные журналисты в профессиональном смысле такие же, что и работающие в официальных СМИ. Просто они свободнее и работают не от заказа.

9. Почему на ваш взгляд остающиеся в стране журналисты продолжают свою деятельность, не смотря на не совсем приятную ситуацию, они не осознают возможные «наказания» или же не боятся их?

Есть такие, которые умеют лаврировать между правдой и ложью, обслуживая и власть, и давая возможность публикации иного мнения. Это тоже искусство. Но это и игры государства, которое демонстрирует миру, мол, мы же даем высказываться и негативно о власти, вот, к примеру, это издание или то…

Журналисты, которые работают в условиях полного контроля, вынуждены адаптироваться, перестраивать свою работу. Те, кто этого не делает, в итоге получает наказание, их преследуют. Об этом свидетельствуют последние факты, связанные с независимыми журналистами на пограничном или таможенном контроле, полицейских проверках, выдачи т.н. «выездной визы», вызовы в прокуратуру и т.д. «Непонимающих» сажают в психиатрические лечебницы (в лучшем случае!) или в тюрьма, где прессинг в дальнейшем исполняется по полной программе.

И все же даже репрессиями не подавить свободную журналистику, ибо пока есть люди, которые хотят знать правду, будет и такая журналистика. Люди остаются в стране, потому что хотят изменить окружающий мир, и в этом их сила.

10. Как вы думаете, в сложившейся ситуации (в Узбекистане) стоит ли продолжать альтернативную журналистику, находясь в положении «игры со смертью» и продолжать публиковать неугодные для властей информации или личная безопасность должна быть, прежде всего?

Умиляет заявления некоторых официальных лиц Узбекистана, что национальная пресса успешно развивается. Так, по сообщению «УзА»: «Генеральный директор Узбекского агентства по печати и информации Бобир Алимов отметил, что благодаря этим мерам в нашей стране растут количество и качество средств массовой информации, издательских и полиграфических компаний. Если в 1991 году в Узбекистане действовали 395 средств массовой информации, то на 1 января 2012 года данный показатель составляет 1254, в том числе 706 газет, 255 журналов, 16 информационных бюллетеней, 4 информационных агентства, 64 теле- и 26 радиоканалов, 173 веб-сайта».

Это тот момент, когда количество не переходит в качество. Да, есть СМИ, но нет журналистики. Такое количество изданий и телестанций не гарантирует свободу распространения информации, а говорит, в большей степени, ее управляемости и фильтрации. И поэтому альтернативная – пускай она в меньшем объеме, чем официальная – будет существовать, и к ней сами будут тянуться люди.

Личная безопасность, конечно, важный аспект для любого журналиста. Но ведь тот, кто начинает работу в этой сфере, прекрасно осведомлен об опасностях и последствиях, и сам вырабатывает меры самосохранения. Можно работать анонимно, без официальной окраски, можно дублировать официальный репортаж альтернативным, от имени другого… Существуют отработанные механизмы такой деятельности, не стоит раскрывать все. Просто свобода нужна человеку как глоток воздуха. И я считаю, что альтернативная журналистика обязана развиваться и искать выходы на своего читателя.

 11. Что на ваш взгляд может в корне изменить ситуацию со свободой слова и СМИ в Узбекистане, и каково участие журналистов в этом деле?

Журналистика развивается с политическими изменениями в стране. Она составная часть такого демократического процесса. Ее называют еще «четвертой» властью, хотя я не совсем с этим согласен. Власть – это сила государства, а журналистика не должна быть государственной машиной, она вне этого. Иначе журналистика обюрокрачивается, появляются инструкции и приказы, секретные дела, коррупция, участие в борьбе за ресурсы и госфинансирование…

Пока парламент (а вместе с ним и политические партии) и суды подконтрольны президенту и зависимы от исполнительной власти, то официальные СМИ будут тоже механизмами пропаганды и агитации, структурными элементами власти. В этих условиях большая нагрузка ложится на альтернативные СМИ, и в этом их сила. Ведь невозможно создать альтернативные суды, милицию, парламент, хокимияты, ибо государство не может дублировать свою власть и полномочия. А пресса может быть альтернативной, ибо она по сути не обязана и не должна быть государственной.

Такая журналистика является составной часть гражданского сообщества, борющегося за права и свободы людей. Это активисты различных общественных движений, неформальные лидеры, правозащитники, незарегистрированные политические партии, религиозные объединения, непризнанные властью профсоюзные течения. Именно эти силы требуют перемен.

Свобода слова – это важнейший инструмент демократии. Изменения в государстве возможны, когда человек скинет с себя цепи рабства и начнет мыслить как самостоятельная творческая и независимая личность. Журналисты должны способствовать этому. Для этого следует активизировать граждан на самовыражение. Выборы не следует игнорировать, нужно идти и голосовать, высказывать свое право быть услышанным. И не ждать, что кто-то другой сделает это за него – иначе вообще никогда не выбраться из феодализма, в который мы скатились за последние 20 лет.

12. Каково ваше отношение к появляющимся иногда «обвинениям» в адрес журналистов все еще остающихся в стране, заслуживают ли они (остающиеся в Узбекистане журналисты) такого к себе отношения?

 Как я заметил, иногда нечестные методы некоторых альтернативных СМИ вызывают нарекания, и власть использует эти факты для борьбы со всей оппозиционной журналистикой. Но в большей степени власть сама использует ложь для борьбы с инакомыслием. Ошибки у независимых журналистов возникают и из-за того, что сложно добыть какую-либо информацию вообще: официальные органы чаще всего отказывают ее предоставлять, свидетели событий запуганы угрозами и не хотят делиться, статистические данные «надуты», речи чиновников туманны и демагогичны. В этих условиях, конечно, могут быть неточности. А этим «обстоятельством» всегда пользуются властные структуры, чтобы задавить Интернет или оппозиционное движение.

Только общество, если хочет правды, само должно повернуться лицом к журналистам, содействовать и помогать. Пора людям понять, что журналисты – не враги им, а партнеры, друзья, коллеги, ученики и наставники одновременно. Мы вместе учимся демократии, и вместе должны менять мир в лучшую сторону.

Тех коллег по перу, кто продолжает свое дело в Узбекистане, я уважаю, и желаю им благополучия и терпимости, осторожности, ведь сейчас там все возможно в отношении их…

13. Остаётесь ли вы и теперь верным своей профессии, или после выхода из страны сочли это не нужным и отказались от неё?

 Спустя почти шесть лет после эмиграции, я продолжаю быть верным выбранной профессии. Я себя считаю журналистом, хотя так и не успел получить профильный диплом в УзГУМЯ. Сейчас в большей степени вовлечен в блогинг, ибо это дает мне больше простора и инициативы, чем в каких-либо официальных структурах СМИ. Независимость – вот мое кредо, и я стараюсь оставаться самим собой, не подписываюсь на «заказы», какие бы мне деньги не предлагали. Я пишу то, что хочу и считаю нужным. Конечно, ныне работаю в иной сфере, ибо с трудоустройством в Швейцарии не все так просто, источники моего существования не связаны с журналистикой.

Хотя в кое-чем мои глаза прозрели. Не всегда функционирует т.н. «журналистская солидарность» – в этом я убедился на собственном проимере. Когда меня прессовали спецслужбы, мои коллеги не заступились за меня. Ничего не сказали в мою поддержку международные организации – Комитет защиты журналистов, «Репортеры без границ», «Фридом Хаус» и прочие. Я понял, что бороться за себя каждый журналист должен сам. Если уж встал на «тропу войны» с коррупционным правительством, то обязан понимать, что самозщита – это единственное, что поможет, что может быть твоим средством спасения.

 

Алишер Таксанов, Ph.D. (Economics),

бывший дипломат и преподаватель вуза,

независимый журналист, политэмигрант, Швейцария